Гадаг
- Панаджи. Массаж внутренних органов
оплачивается дополнительно
Идиотская история, глупее не придумаешь.
Заняли свои места в автобусе, едем. Пытаемся
заснуть, но трясет так, что глаза сами собой
открываются. Народу полно, еще Инна села впереди,
а к нам с Анькой постоянно кто-то подсаживался: то
женщина с ребенком, то какие-то мужики, которые
все время норовили поспать на моем плече. Еще же
темнотища, хоть глаз коли! Сумки у всех стояли под
сиденьем. Девчонки на свои рюкзаки навесили
замочки (обязательно надо купить!), а в моей сумке
была вода. И вот мы эту бутылку туда- сюда таскаем,
сумку то открываем, то закрываем. Но сначала я
ехала, поставив на нее ноги, потом Анька ехала на
моем месте, и держала сумку за ручку. А я еще когда
собирала вещи в Бадами, положила в косметичку
телефон (зачем я его только брала, вообще не нужен
был), ножик – Лищук подарил (очень классный) и
какие-то бумажки, я на них что-то записывала. Еще
думаю: кошельки придумали воры, ну и как
накликала. Когда у меня его стащили – ума не
приложу. Уже под утро, когда нас основательно
растрясло, и вообще начались нервные истерики –
то ржали, то русские песни пели, все и
обнаружилось. Вдруг чувствую – толкают мне сумку
сзади, я глаза опускаю – открыта и там все
переворошено. Вообще ощущение довольно
неприятное, у меня первый раз что-то украли. Я
ставлю сумку на сиденье, смотрю – точно, нет
кошелька с мобилой. Я смотрю еще раз, чтобы не
поднимать пустых истерик: точно нет. Как раз была
остановка, Анька стоит в дверях, я ей говорю: «Аня,
сейчас будет буча».
Буча
Люди постоянно входили-выходили на остановках,
но уже часа три за нами сидели два парня весьма
хулиганского вида. Я подхожу к одному на улице,
говорю: так, ты мне все отдаешь сам и я не вызываю
полицию. А он не понимает по-английски. Я нахожу
другого – та же история. ОК, говорю, вы не
понимаете по-английски, - это ваши проблемы.
Сейчас здесь будет полиция и вам придется отдать
то, что вы у меня взяли. Если честно, с полицией
связываться мне хотелось меньше всего. У меня
расчет был на то, что братва испугается и телефон
мне подкинут. Объясняю всю кондуктору
(дедулька-божий одуванчик), говорю: стой, держи
автобус, история на десять минут. Спрашиваю у
людей: где полиция, мне показывают – в нескольких
метрах от стоянки пост. Прихожу, нахожу человека,
объясняю, он мне говорит – я не полицейский, я
просто на посту. Блин! А где полиция? Он мне
показывает на домик рядом. Дубль два: подхожу –
ребята стоят в штатском, я все объясняю. И что бы
вы думали? Никакой реакции, как будто меня там
вообще нет. Спрашиваю снова – где полиция, они
мне, в конце концов, соизволили ответить, что
полиции нет, она где-то ходит. Ну, и черт с вами! Я
разворачиваюсь и иду обратно – обидно, словами
не передать! В чужой стране сперли мобилу и
помочь некому. Еще эти мартышки на
цивилизованном языке не говорят! Встречаю
кондуктора, где полиция, спрашивает. Да спит,
говорю, твоя полиция! Пошли мы с ним вместе, он с
ними на их тарабарском поговорил, смотрю, мужик
отделяется от ребят в штатском, говорит,
стойте-ждите. Появляется через пять минут уже в
полицейской форме и с дубинкой. Вот так-так! А как
я тут распиналась, так полиции не было! Вот как
уважают иностранцев в этой замечательной стране!
Гордость
индийского баскетбола
ОК, все фигня, идем к автобусу, и началось: ну,
прямо как наши – такие же тупые, ей-богу.
Похватали парней, давай их дубасить, потащили в
контору, обыскали, причем только их. Если это
сделал кто другой, давно мог уже мобилу и
спрятать, и выбросить, и продать даже время было.
Автобус тем временем стоит, все шумят,
пересказывают друг другу страсти, глаза на
выкате. Я смотрю внимательно: может, кто излишне
суетиться будет? Нет, ничего подобного. Пацанва
еще сидела на самом заднем сидении – тоже могла.
Рядом с Инной какой-то прохиндей сидел, но ведь
спал, хмырь, я же видел! И придраться не к кому -
все дрыхли! Ночь, в конце концов, на дворе. Потом
один мужик вспомнил, что видел как на предыдущей
остановке один из парней спал на нашем сидении.
Но я за вещами-то смотрела: парень спал себе и все.
Мы пришли, разбудили, сели на свои места. Мне
кондуктор говорит, буду ли я писать заяву. ОК,
говорю, давай напишем, коли надо.
Прихожу, там эти парни стоят, глазами сверкают,
богами своими клянутся, что ничего не брали. И
надо же, как на грех, ребята спортсменами
оказались, баскетболистами (индийские
баскетболисты с меня ростом (я 176 см)), и даже вещей
у них никаких нет. Полиция меня спрашивает: что
делать будем, мадам, нет у них ничего. И тут на
меня нашло вдохновение (от безысходности,
видимо): это, говорю, вы у меня спрашиваете, что
вам делать? Вы тут полиция или так, пописать
вышли? Я к вам пришла со своей проблемой, а вы мне
тут вопросы задаете. У вас тут двое парней, а там
целый автобус, а я вообще иностранная гражданка.
А писать я, говорю, ничего не буду – если они не
брали ничего, хорошо, а если брали и клянутся тут
стоят, то бог им судья. И опять все заново: один
даже штаны снял, показывал, что нету у него моей
мобилы. Ну, нет и нет, говорю, поехали, ребята, в
Панджи. Что ж, теперь делать. Разворачиваемся мы с
Анькой и уходим. Стоим около автобуса, ждем. Опять
идет полиция, и давай автобус трясти. Причем,
начали с передних рядов, где женщины и дети. Ну,
уроды, что ту скажешь. Интеллект как у улиток. Мы
то на третьем с конца сидении сидели!
Поворачивается ко мне мужик: мадам, вы правда
хотите, чтобы обыскивали весь автобус? Да,
конечно, не хочу! Ну, устала я уже к этому моменту
– просто хоть стой, хоть падай. Все, говорю,
заканчивай эту бодягу, поехали. Тут же все
расселись, мы завелись и поехали, как и не было
ничего. Мы впереди, ребята сзади. Рассвет уже
вовсю за окнами занимается, жарко становится,
люди снова спят. А я еду и думаю, как бы не
пришлось в Панджи разбираться с братвой.
Обошлось.
Что и говорить, настроение этот случай мне
попортил сильно. И даже не то обидно, что мобилу
сперли, а беспомощность какая-то, никто не
заинтересован, чтобы нам помочь. Если к тому
моменту она была в автобусе, найти ее труда не
составляло. Но где это видано, чтобы потерпевший
объяснял полицейскому, что и как надо у народа
досматривать. Тупость редкостная! Да и я в такую
ситуация попала первый раз. Короче говоря,
сделала все, что могла, и душа моя спокойна. А тот,
кто спер, все счастливее от этого не станет.
Когда приехали в Панаджи и поехали по городу,
стало как-то легче – все-таки курортный город,
чистый, красивый, а глаз уже отвык от цивилизации.
Все грязь да рвань, куда ни глянь. Право слово, я
вдруг все-таки ощутила, что я человек
цивилизации. Походы, экстремальные путешествия
– я «за» обеими руками, но главное знать, что все
это однажды кончится, и ты снова окажешься на
чистых простынях, а за стеной у тебя будет
цивилизованный туалет и душ с горячей водой.
Заметки на полях. Экскурсия отменяется!
Инна, как человек, который «абсолютно не знает английского» (в чем уже можно было убедиться), отколола очередной номер. Это было в Панджи, куда мы приехали ранним утром совершенно никакие – после девятичасовой тряски и разборок с полицией. Поймали такси, мы с Аней сели сзади, Инна впереди. Мужика мы застопорили в общении сразу – сказали, что не понимаем по-английски. Едем, пытаемся заснуть, в конце концов, до Варки целых сорок минут, спокойно можно выспаться. А водиле вдруг стало скучно. Он толкает Инну в бок и радостно сообщает о некой достопримечательности, находящейся справа. Остальное надо было видеть! Инна тяжело отрывает голову от подголовника, душевно прикладывает правую руку к груди и голосом, не оставляющим сомнений в том, что если он не уймется со своей экскурсионной программой, она легко даст ему в глаз, сообщает: «Sorry, I want to sleep». Мужик все понял без лишних слов. По-моему, единственная фраза, которую он произнес за все наше дальнейшее времяпребывание вместе, было «Thank you», когда он получал свои деньги.
Когда добрались до отеля, мы счастья своего даже не поняли. Пошли искупались, покушали, и дрыхнуть! Правда, у меня воды горячей не было, я заявила «претензию» барышне с ресепшн, она мило пообещала, что сейчас кого-нибудь пришлет. Я почитала, подождала, потом сон меня сморил. Просыпаюсь часа через четыре – воды нет. Ну, гады! На ресепшн другой мальчик, идите, говорит в свой номер, сейчас все будет. Я зубы сжала, ну, думаю, ладно, дай бог, чтобы мне не пришлось ему объяснять, что такое «идите в свой номер» по-русски. Жду пять минут, десять, двадцать. Все, говорю, мартышки иноземные, терпение русского человека иссякло. Сейчас будет шоу! Прихожу – там уже третий мальчик! Короче, ему не повезло. Вода у меня появилась, я еще до номера своего дойти не успела. И ключ даже человек занес к девчонкам, где я в тот момент была. Вот тогда я поняла, как устала – узнавать, спрашивать, просить, доказывать, переубеждать, бороться с ленивым персоналом и официантами, которые сыпят европейцам горы пряностей «в блюда’», и тихо радуются, глядя на наши перекошенные лица. Просто устала и хочу домой.
Панаджи.
Мечты остаются мечтами
На следующее утро уже все печали были забыты.
Решено было ехать в Панаджи, на рынок, тратить
деньги. Ура! Взяли такси и поехали. Вот это была
радость! Едем, как белые люди, в комфорте: не
трясет, не мотает, ветер свистит, пальмы пролетаю
за окном – красота! Едешь и чувствуешь себя на
миллион долларов: курорт, такси, отпуск,
предстоящий шоппинг, - просто какая-то
голливудская жизнь. Доезжаем до столицы, и тут
вдруг оказывается, что наш таксист привез нас на
овощной рынок. Зачем нам овощи? Мы за этим, что ли
за шестьдесят километров-то ехали? А, говорит,
вещи вам нужны? Базар? ОК! Привозит в центр города
в Бомбей-Базар – это крутой торговый центр. Да
нет, ну, обычный базар, для местных, где можно все
купить – и вещи, и посуду, и все, что людям по
жизни нужно. Наш Тони чешет репу и говорит – нет
такого рынка в Панджи. Блин! Да я точно знаю, что
есть. Но он уперся: нет, говорит, такого рынка и
все. Мало того, что я обладаю стопроцентной
информацией, так еще и если вдуматься, чепуха
получается: столица ГОА – и нет обычного базара.
Вот, говорит, в Маргао есть, и там все дешево. Ну,
бог с тобой, поехали в Маргао. Не в Бомбей-Базаре
же все покупать втридорога! Хотя Инна там
приглядела весьма симпатичный костюмчик, ей его
еще и подшили бесплатно. Там же мы присмотрели
сувениров – хватило на всех. В конце концов,
приехали в Маргао, а там того базара – кот
наплакал. Чуть-чуть овощей и фруктов, чуть-чуть
постельного белья, немного шмоток, китайские
туфли. Все. Ну, ужас какой-то. Что-то мы там,
конечно, прикупили, но в основном остались
недовольны.
У меня так вообще была мечта (и остается) попасть
на обычный базар для местный, где люди могут
купить все, что душе угодно – и ковры, и одеяла с
подушками, и домашнюю утварь, и всяческие поделки
и украшения, и причем по местным, а не
туристическим ценам. Думала, что хотя бы в Индии
она осуществится, но, видимо, пока не судьба.
Купив то, что приглянулось и, забив багажник
сумками, мы отправились домой, как вдруг Тони нам
заявляет – я вам помог, а вы мне помогите – вот
есть несколько магазинов, надо просто зайти
посмотреть. Вот, мол, хозяин меня обязывает это
делать, и я вас просто прошу. Короче, умолял –
чуть не плакал. Фишка эта старая, но мы же люди
русские – просит человек помочь, значит, надо
помочь. Короче, зашли мы в несколько магазинов, а
вернее, было их что-то около шести. Цены ломовые,
естественно, но никто другого и не ожидал. В
последний мы с Инной уже просто не пошли – сил не
было. Как вдруг идет Анька и хохочет: первый раз,
говорит, меня в магазин не пустили. Мол, если бы вы
курили просто сигареты – другое дело, а вы курите
биди. Курите за порогом. А нам только того и надо:
братец Лис, делай все, что хочешь, только не
бросай меня в терновый куст!
Вроде как все остались довольны, мы – с
покупками, Тони – с дивидендами. Хотя, конечно,
просто так гулять по кондиционированным
пространствам как по музею радости мало. Да ведь
если бы как по музею: они ж ведь и товары свои
навязывают!
Заметки на полях. Где купить чоли?
В Индии делают классные ткани. Пока бродили по магазинам и по рынку, видели постельные наборы. Только я собралась купить, как сообразила – пододеяльников-то у них нет – они им на фиг не нужны! У них только простыни! А вот сари продавали просто ужасные – всего за 150-340 рупий, но сплошь синтетика. Как это можно носить? Инну волновал вопрос, есть ли у них магазины нижнего белья, ведь если продают сари, должны продавать и чоли – топ под сари. Но вот чоли в продаже мы видели всего одни раз, да и то в туристическом месте. Видимо, исторически чоли у них шьют из такни сари, но мы-то видели и трикотажные чоли, значит, их все-таки где-то продавали.
Прощальная
гастроль
Расстались мы с Тони, договорились, если
соберемся поехать через день в Апору на рынок,
его обязательно найдем. На следующий день нам
приспичило поехать в Кавеллосим и там
прогуляться по лавкам. Конечно, без очередного
шоу не обошлось. Как-то мы разделились: мы с Инной
в одной лавке, Аня в другой. Зашли мы с Инной в
соседнюю лавку, и вдруг она увидела кольцо –
золотое, в виде цветка, а в каждом лепестке – свой
камень: сапфир, изумруд и т.д., посередине –
крохотный бриллиант. Запала она на него крепко,
все деньги готова была отдать, но таких денег с
собой не было. Договорились с мужиком, что он
колечко оставит, а завтра утром мы принесем ему
деньги. Вышли из лавки, встретили Аньку,
спустились с горки и вдруг оказывается, что она
ищет цепочку. Мы потащили ее снова к тому же
мужику. Заходим второй раз – у него глаза такие
уже слегка удивленные. Те же – там же. ОК.
Выяснилось, что нам нужна цепочка. Он ей что-то
предложил, да за такую цену, что у Аньки там чуть
истерика не случилась. Уже не помню, скинул он
цену или нет, купили мы цепочку или нет, - неважно.
Выходим от него, пошли гулять, и тут Инна
рассказывает Ане про кольцо. Сколько, спрашивает,
двести баксов? Да мы сейчас цену в три раза
скинем! Идем к мужику снова, он сидит на стульчике
у порога. Надо было видеть его лицо! Уж не знаю,
что он там себе думал, но вид был слегка
перепуганный. А ну как сейчас возвращать начнут
все, что купили. Дальше – прощальная гастроль
уезжающих туристов. Анька кольцо увидела – да,
говорит, он столько стоит. Хорошая вещь. Но мы
сейчас все равно цену скинем. И давай мужика
разводить: мы завтра уезжаем, денег у нас не
осталось, вот смотри, все, что есть – начинает
вытаскивать деньги из карманов, я ей свои
протягиваю, Инна свои, и Аня все это дело при нем
пересчитывает. Вот смотри: это мы забираем себе
на сегодняшний ужин, а это – все тебе, за хорошую
вещь ничего не жалко. Таким образом, попытки с
третьей мужика мы уломали. Он, правда,
покуражился – нет, давайте все, что вы там на ужин
себе оставили, а ужинать приходите ко мне. Потом
деньги посчитал, кольцо отдал – хорошее шоу,
говорит. Давно такого не видел. Короче,
порадовали человека, а то тоска ему у себя в лавке
сидеть да с туристами просто так торговаться. И
ведь что забавно: только мы ему говорили, что
последние деньги отдали (а это действительно
было почти так), как он поворачивается к полкам:
вот у меня тут шали есть кашмирские, не желаете?
Да ты что, мужик, у нас же денег нет, забыл, что ли?
Улыбается. Хитрые, просто жуть. Но все-таки мы
штуки две рупий сэкономили, а это немало.
Вечерами так тянуло гулять! И снова хотелось куда-нибудь поехать. Мы ходили по дороге к центральной трассе туда и обратно, нас сопровождали собаки. Хорошо – идешь, завернувшись в полотенце, сланцы об пятки шлепают, птицы диковинные в кустах поют, и так тепло, что просто хоть здесь оставайся! Однажды идем, молчим, вдруг Инна заявляет: «Наташ, подержи камеру, я трусы одену». Мы смеялись: кто бы слышал – без трусов, но с камерой!
«Индия
не дает расслабиться»
Вот говорят же, от добра добра не ищут. Похоже,
иногда эта пословица себя оправдывает. Под вечер
Инна вдруг говорит, что ходила звонить, и там
мужик сказал, что довезет нас до Апоры дешевле,
чем таксисты. Мы пошли узнавать. Да, говорит
мужик, которого звали Сэм, пожалуйста.
Сторговались на восьмистах рупиях. Только,
говорит, вы мне двести в качестве залога
оставьте, что вы точно поедите. Вот уже тогда
напряг пошел – что еще такое, залог оставлять? Да
в любой момент можно взять таксиста и поехать,
коли надо. Ну да все равно вроде как решили ехать.
Пошли, в журнальчике расписались, двести рупий
оставили. На следующий день был Иннин день
рождения, а под утро следующего дня мы уже
улетали. Проснулись, поплавали, позагорали, -
такое было состояние расслабленное: отпуск! В
четыре мы с Инной пошли к Сэму (Анька осталась в
отеле). И позвонили заодно – у него своя
телефонная будка, не считая проката, магазина и
т.д. Короче, после звонка снова напряг: сдачу надо
давать, а он не додает. Что, думает, я считать, что
ли не умею? В конце концов, скрипя зубами, дал все
под расчет. Ну, да ладно, все мелочи. Сели, едем,
поспали даже чуть. Доезжаем до Панаджи, едем мимо
винного магазина. Я ему говорю: «Ты останови, мы
выйдем рома купим, а то вдруг вечером не успеем и
в Москву без любимого рома уедем». Да-да, говорит,
хорошо, и дальше везет. Да что такое! В конец
концов, останавливает, выходите говорит. Тут
магазин, надо зайти. Просто посмотреть, ничего
покупать не надо. Ну, этот урок мы уже выучили
наизусть. Да нафига нам твои магазина, мы на рынок
едем! И тут он меня самым наглым образом начинает
убеждать, что я должна зайти и посмотреть, потому
как ему за это денег платят. Нет, это просто
неслыханно! Мы берем такси, мы платим за то, что
едем, куда нам нужно, а нам еще навязывают, куда
ходить и что смотреть. Я уперлась: нет! И он стоит
на своем, да еще и начинает давить на меня, мол,
зайди, посмотри, и после этого я сразу отвезу вас
куда надо. Ну, со мной такие штуки не проходят.
Осадила я его моментально: «Короче, стой здесь,
жди нас, мы сейчас сходим в магазин, который нам
нужен и вернемся. А потом ты повезешь нас туда,
куда заказано». Мы разворачиваемся и уходим. Я по
дороге пересказываю все Инне, ее тоже начинает
трясти мелкой дрожью: вот какая скотина! Что еще
за новости – мы ему платим и еще должны делать то,
что ему нужно, а он к тому же и дивиденды получит!
Нашли мы винный, рома там не оказалось. Идем,
думаем, не взять ли другое такси, как вдруг едет
Сэм и наглым голосом осведомляется: «Что, не
нашли магазин?» Вот надо было уже тогда или дать
ему в рожу, или развернуться и найти другое такси,
но черт нас дернул его заткнуть и сесть в машину.
Едем, и вдруг он начинает высказывать мне свои
неудовольствия. Мне – поскольку общалась с ним
именно я. Сидит с перекошенным от гнева лицом,
крутит баранку и скрипит, что так никто не делает,
что он знает таких, как я, и так далее. Нет, ну это
уже просто наглость. Короче, осадили мы его
второй раз: «Или ты молчишь и везешь, или мы ищем
другое такси». Заткнулся. Через пять минут опять
начинает бухтеть. Тут уже Инна подключилась и на
русском ему сказала все, что думает. Он в
очередной раз затих, а у нас уже и кайфа нет
никакого на рынок ехать – все настроение убил,
гад. Подъезжаем к заправке, он выходит из машины
и, скотина, заявляет: «Мне нужны деньги на
бензин». Ну, от такой наглости даже я растерялась.
Инна ему по-русски, ты, мол, офигел совсем, что ли,
парень? Ты что себе позволяешь? Этот стоит,
глазами искры мечет, типа ничего не понимает.
Снова заявляет: «Мне нужны деньги на бензин». И
тут у меня совершенно непроизвольно получился
голливудский финт ушами. «Ты потерял свои деньги,
Сэм!», - роняю я голосом Шварцнеггера-Терминатора,
встаю и выхожу из машины. Инна за мной. Хлопает
дверь, и этот урод остается стоять один на
заправке. Как нас трясло! Да что еще такое –
совсем обнаглел человек! Где это видано, такая
сволочь попалась нам на пути. Мы тут же перешли
дорогу, вышли на разделительную полосу (метров
десять, заросшая кустарником). Стоим, думаем, что
делать дальше. Сейчас же еще прибежит, скотина,
начнет отношения выяснять. И точно – он
развернулся, и выехал на противоположную полосу.
Сидит в машине, кричит нам что-то. Мы
разворачиваемся – и обратно. Он за нами – едет,
кричит, руками машет. Это он нас угрозами пытался
в машину загнать! Я говорю: «Я в эту машину больше
не сяду, хоть мне до Варки придется пешком идти».
Инна: «Сейчас я с ним по-русски поговорю!» Стоя в
отдалении, слышала я не все, но то, что я слышала,
достойно самого лучшего описания. Инна
наклоняется к нему и, держа зажженную сигарету
около его носа, на его «Эй, листен (что означает,
слушай)», безаппеляционно, и главное, совершенно
спокойно, заявляет: «Это ты меня листен. Я с тобой
по-русски буду говорить – что поймешь, то
поймешь. Мы с тобой договаривались Варка-Апора и
обратно, дали тебе двести рупий, а все остальное
потом, хренли ты выеживаешься (это я уже
сочиняю)». Короче, они говорили одновременно – он
на своем тарабарском, Инна – на нашем родном.
Какофония была сумасшедшая: «они сошлися – лед и
пламень». В конце концов, я ее дернула, и мы пошли
на автобусную остановку. Этот хрен моржовый
встал за кустами и стоит, смотрит. Он-то думал,
нарвался на обычных туристов, которые и языка не
знают, и в город выйти боятся. Сейчас мы побежим, в
ноги ему кинемся – увези, родной, обратно в отель!
Страшно нам, боимся мы всего! Денег вот возьми,
мил человек! А мы то уже столько всего перевидали,
что нам индийские дороги и их окрестности давно
родные. Да тут хоть ночью ходи – все равно
выкрутимся, еще и в глаз кому-нибудь дадим – так,
для профилактики.
Заметки на полях. Дельфин как заменитель кастета
Кстати, Инна – мастер этого дела. Когда ехали в автобусе в Панджи, она обнаружила руку соседа у себя на коленке и тут же, недолго думая, дала ему в челюсть своим серебряным дельфином (кольцо на пальце). Тот даже не крякнул, а Инна еще долго удивлялась, почему тот никак не отреагировал.
Подходит автобус, спрашиваю: «До Апоры идет?» Говорят, нет, ждите следующего. Но ходили автобусы редко, а такси уже шли полные. Дело-то вообще было за городом, там и людей толком не было, одна заправка да транспортная магистраль. В конце концов, мы с Инной решили, что доедем до Панджи. И там – если судьба – сядем на такси до Апоры, а если нет – рванем домой. Так и сделали – перешли дорогу, тут же подошел автобус, мы сели и давай ржать. Отходняк. И тут Инна со вздохом роняет одну из самых замечательных своих фраз: «Да, Индия не дает расслабиться». Вот уж точно. Думали, последний день – отдохнем, поедем, денег потратим, купим что-нибудь хорошее, и тут на тебе. Доехали мы до Панаджи, сели мы не на такси, а на рикшу, приехали спокойненько в Апору. Кстати, это очень далеко, может, так показалось оттого, что ехали на рикше. От Панджи путь занял около сорока пяти минут, а еще до Панаджи 60 км. Короче, километров сто, не меньше. К тому же, это уже Северный ГОА.
Туристический
рай
Апора – это, конечно, рай для туристов. Я-то
думала, это обычный рынок, а это исключительно
туристическое место. Около входа толпы такси,
народу – тьма! Купить можно все, что угодно (разве
что слонов нет): украшения, одежда, обувь, ковры,
статуэтки бронзовые и деревянные. Всего и не
упомнишь. Цены задраны в три-четыре раза, народ
почти не торгуется – все равно для европейцев
это все дешево. Инна там оторвалась – сразу цену
вчетверо скидывала – получалось! Ходят толпы
людей, слышится самая разная речь, тут же продают
хотд-доги (!), пиво, картошку – короче, европейский
мусор, которым занятой народ питается в
фаст-фуде. И все довольны! Концерт какой-то,
бюргеры жуют гамбургеры, даже пытаются плясать. В
прошлом Апора – рынок, который организовали
местные осевшие хиппи. Сейчас они тоже
встречаются, но это уже цивилизованные хиппари. И
у них фикс-прайс – совсем не торгуются.
Прошлялись мы там часа два с половиной, потратили
все, что было. Инна, наконец, купила Дургу, какую
хотела – на льве и небольших размеров. Выходим и
начинаем искать такси. До Варки народ едет с
неохотой – далеко. Шутка ли – сто километров!
Блин, мы думали, не уедем. Просят тысячу, да где
это видано! Мы Сэму собирались платить восемьсот
за дорогу туда-обратно, да еще и двести уже
отдали. Короче еле-еле нашли мужика, и он нас
повез за восемьсот. И то, слава богу, нам ведь
через несколько часов уже ехать в аэропорт. Но
Варки мужик толком не знал, мы ночью тоже свой
поворот пропустили, заехали в «Рамаду» (соседний
отель). Там человек начал объяснять, куда ехать, в
какой поворот заворачивать, в конце концов, сел
за руль своей машины и поехал показывать. Я
думала, такое только в России бывает.
Расчувствовалась так, что спасибо раз пять ему
сказала. Подъезжаем к отелю, смотрим – Анька
стоит на дороге. Ну, думали, что-то случилось. А мы,
в общем-то, и ожидали, что этот убогий Сэм придет в
отель истерики закатывать, чтобы мы оплатили ему
дорогу. Мы бы, конечно, с ним поборолись, но сил
уже совсем не было. Выходим из такси, Анька
говорит: «Слава Богу, живы». Разворачивается и
идет на пляж заказывать лобстера. Все-таки, у Инны
день рождения и мы хотели отметить его с
лобстером. Думаю, что такого дня рождения у нее
никогда не было и, наверное, не будет!
Последний
ужин в ГОА
Короче говоря, мы Ане все рассказали уже за
ужином. Она от счастья, что мы приехали, заказала
рома с колой и потягивала его, слушая нашу
историю, уже, к сожалению, не столь эмоциональную
– и остыли, и по дороге все обсудили. А потом
рассказала нам, что было здесь. Часов в восемь мы
собирались вернуться, потому как намечался
праздничный ужен. К этому времени она нас и ждала.
Где-то около семи она пошла звонить, смотрит –
машина Сэма на месте, а он сам лежит в гамаке и
песни поет. Она думала, мы уже приехали, пошла в
номер - пусто! Подходит к нему, спрашивает: «А где
девочки, которых ты в Апору возил?» И эта наглая
рожа, чтоб ему пусто было, делает круглые глаза:
«Какие девочки? С утра тут лежу, никуда не ездил.
Вот, примус починяю, не знаю ничего!». У Аньки
начинается тихая истерика. Она подходит к Тони,
который возил нас день назад в Панджи и Маргао.
Думала, может мы сели к нему, а не к Сэму. Он тоже
говорит: никого не видел, ничего не знаю. Никто не
подходил и меня не спрашивал. С тех пор Анька
стояла на дороге и ждала нас. Передумала, конечно,
кучу всяких ужасов. Поэтому, когда увидела нас
живыми и невредимыми, тут отправилась снимать
стресс ромом с колой. В конце концов, перессказав
друг другу все приключения, мы успокоились. Хотя,
если честно, жаль, что времени было мало. В ГОА
существует туристическая полиция, был бы у меня
еще денек, я бы проверила, как она работает. Так,
ради развлечения – мне уже после всех разборок
море, действительно, было по колено. Просто
интересно, что там и как устроено. По хорошему,
всем этим таксистам и обслуживающему персоналу
должно хорошо влетать за некорректное обращение
с туристами, ведь, собственно, за счет них
держится вся экономика штата. Но времени, к
сожалению, на разборки не было. Лобстера мы съели,
выпили все пиво и поняли, что пора идти собирать
свои сумки. Было около двенадцати. В четыре нас
должны были разбудить.
Заметки на полях. Забыла рассказать: в конце второй недели мы вдруг заметили, что понимаем друг друга без слов. Или с полуслова. Один произносит начало фразы, другой уже отвечает. Забавно, весьма нечасто со мной такое случалось. И приятно, что еще случается.
И
снова «русская тема»
Улетали в Москву, и все до меня никак не доходило,
что отпуск кончился. Но когда из автобуса вышли, и
наш ненормальный народ, привыкший, что ему
обязательно чего-то не хватит, в рекордно
короткие сроки расхватал тележки, выстроился в
очередь и стал подгонять впередиидущих, ситуация
начала проясняться. Окончательно я поняла, что
лечу в Москву, когда стоящий сзади мужик начал
методично и планомерно наезжать на мои ноги
груженой телегой. Ни мои красноречивые взгляды,
ни спокойное «притормаживание» никаких
результатов не давали. «Вот, встали, очередь
задерживаете». При этом раздражение было такое,
что при других обстоятельствах он бы, наверное,
уже пытался махать кулаками. И это человек,
который хорошо отдохнул, загорел, успокоился.
Жена его тут же хлопочет: «Девочки, вы тележки не
взяли, мне вас так жалко». Короче, ничего плохого
они не делают, наезжая людям на ноги, просто
вынужденная ситуация. Пришлось разбираться
по-русски. Блин, но до чего обидно! Ну, были бы
такими, скажем, аргентинцы, да мне бы все это было
до седьмого фонаря, но ведь это же наши мужики!
Это наши мужики, заходя в самолет и видя, что на
багажной полке над их местами стоят вещи
девчонок, начинают по-бабьи взвизгивать и
кривить рот: «Вы уж, вещички-то, пожалуйста, с
нашей полки уберите. Какая нам разница, что над
вами электроприборы и нет багажного отделения,
это ваши проблемы». Это наши мужики могут купить
бутылку виски в самолете, распить ее, потом
понять, что переплатили, и все восемь часов
полета пререкаться со стюардессой, чтобы она им
выписала счет, пусть даже на салфетке, коль нет
бумаги, а главный пилот поставил под ним свою
подпись. И все это чтобы провести сумму за
выпитую бутылку через организацию. Ну, да бог с
ними. Хорошо, что у нас есть русские женщины,
такие как старшая бортпроводница Людмила
Рожкова, которая, в конце концов, построила этих
недоразвитых мужеподобных.
Заметки на полях: Рыбак рыбака видит издалека
Улетали – рейс наш задерживали. С нами параллельно летели в Манчестер англичане. Стоят два парня – лысые, «с голдой на тумбе», братва, короче. Ходит наш мужик, слоняется. Поворачивается к ним: «Слышь, мужики? Чо там рейс-то наш уже объявляли?» На что одни из англичан делает круглые глаза: «What?». Надо было видеть этого мужика – он быстренько дал задний ход и растворился в толпе.
Дайте
кишку к самолету!
Все равно было странно, что мы возвращаемся в
русскую зиму. Странно и неуютно. Не могу сказать,
что мне не хотелось домой, но после Индии
понимаешь, что жизнь должна измениться, стать
более яркой, насыщенной. Что-то такое должно
произойти у нас, в Москве, чтобы компенсировать
отсутствие индийского колорита. За час до
прибытия надо было одеваться. У меня только
свитер, осенние сапоги, капроновые колготки и
один носок – второй где-то потерялся. И тут
объявляют – температура воздуха в Москве минус
шесть градусов. Потом уточнили: минус десять. Вот
это номер – из плюс тридцати пяти в минус десять.
Больше всего меня волновало, чтобы к самолету
подали кишку. Представить себе, что сейчас
откроется дверь, подкатят трап, и надо будет
бежать по полю сквозь метель в холодный автобус,
я просто не могла. Кишку подали – длинную,
холодную, аж уши закладывало. А потом наступило
время сплошных сквозняков. В машине холодно, из
всех щелей дует. Дома холодно – снова откуда-то
дует. А еще надо работать, включать компьютер,
кому-то звонить, о чем-то договариваться. И все
это кажется совершенно ненастоящим, словно
резиновый кекс. Дня четыре я трудилась, стараясь
не вспоминать о том, что было, не обращать
внимания на холод, пресную еду, невкусный чай, но
внутри уже поселилось беспокойство, безмолвный
протест, который того и гляди, вырвется наружу. На
пятый день я заболела, причем, так сильно, как не
болела уже давно. Организм не выдержал
перегрузок и не понял главного: почему не дают
возможности вспоминать о тепле и счастье? Руки
сами собой достали ноут, загрузили «word» и пальцы
забегали по клавишам. Говорят, когда делаешь
что-то с удовольствием, следуешь своей судьбе.
Вот так я жила на свете, ждала от жизни совсем
другого, а потом вдруг оказывается, что Индия –
это судьба. И почему-то сейчас это уже совсем не
удивляет.
Прошел месяц после приезда, фотографии и кассеты были не раз просмотрены, все путешествие обдумано и прокручено в голове. И вдруг однажды стало страшно. В этой стране с нами могло случиться все, что угодно. Как минимум, могли отравиться, заблудиться, пропасть без вести, могли попасться лихие люди, ведь в некоторых местах, где мы были, местные почти не говорили на английском. К тому же мы чужие для этой страны, да еще три девчонки – одни, без сопровождения. Когда обо всем этом думаешь, действительно становится не по себе, но ведь тогда ни страха, ни опасений не было. Захотели – поехали, и все сложилось удачно. Потом, когда мы встречались, я поделилась своими страхами с девчонками, и Анька рассмеялась: «Индийские Боги милостивы к неразумным». Короче, меньше думаешь о плохом, быстрее находишь свою дорогу и тогда осуществляются самые заветные желания, о которых, возможно, ты еще даже сам не знаешь.
© Оленцова Наталья, 2005.
Воспроизведение текста без предварительного
согласия автора запрещено.
При цитировании ссылка на www.achadidi.narod.ru обязательна.
ж Обсудить рассказ и задать
вопрос автору ж
б Фотографии
Индии б
и Карта
сайта об Индии
и
